Цитаты из книги “Алые паруса”. Цитаты из книги «Алые Паруса» Александр Грин Цитаты к теме мир где живет ассоль

Когда для человека главное - получать дражайший пятак, легко дать этот пятак, но, когда душа таит зерно пламенного растения - чуда, сделай ему это чудо, если ты в состоянии. Новая душа будет у него и новая у тебя.

Дети не играют, а учатся. Они все учатся, учатся и никогда не начнут жить.

В течение дня человек внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов, что все это составило бы не одну толстую книгу.

… нам трудно так уйти в сказку, ей было бы не менее трудно выйти из ее власти и обаяния.

-… как ты женился?
- Я поймал её за юбку, когда она хотела выскочить в окно.

Никакая профессия, кроме этой, не могла бы так удачно сплавить в одно целое все сокровища жизни, сохранив неприкосновенным тончайший узор каждого отдельного счастья. Опасность, риск, власть природы, свет далекой страны, чудесная неизвестность, мелькающая любовь, цветущая свиданием и разлукой; увлекательное кипение встреч, лиц, событий; безмерное разнообразие жизни, между тем как высоко в небе то Южный Крест, то Медведица, и все материки – в зорких глазах, хотя твоя каюта полна непокидающей родины с ее книгами, картинами, письмами и сухими цветами, обвитыми шелковистым локоном в замшевой ладанке на твердой груди.

Тишина, только тишина и безлюдье - вот что нужно было ему для того, чтобы все самые слабые и спутанные голоса внутреннего мира зазвучали понятно.

Много ведь придется в будущем увидеть тебе не алых, а грязных и хищных парусов; издали нарядных и белых, вблизи - рваных и наглых.

Допустим, что «рай» означает счастье. Но раз так поставлен вопрос, всякое счастье утратит половину своих блестящих перышек, когда счастливец искренно спросит себя: рай ли оно?

Понемногу он потерял всё, кроме главного – своей странной летящей души.

Она стала для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя.

… таинственные оттенки света среди убожества творят ослепительную гармонию.

Счастье сидело в ней пушистым котенком.

Я был в одной стране. Там царствует любовь. Хоть ей не строят храмы. Детей не заставляют петь хвалу. Там просто любят. Медленно и скромно. Наивно и немножечко смешно. Обыденно – ведь там не представляют, как можно жить, не ведая любви…

Море и любовь не терпят педантов.

Мы любим сказки, но не верим в них.

… В маленьком мальчике постепенно укладывалось огромное море.

Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю.

Цитаты Ассоль, Лонгрена, Грея из текста произведения Александра Грина » Алые паруса»

Счастье сидело в ней пушистым .

Я был в одной стране. Там царствует любовь. Хоть ей не строят храмы. Детей не заставляют петь хвалу. Там просто любят. Медленно и скромно. Наивно и немножечко смешно. Обыденно – ведь там не представляют, как можно жить, не ведая любви…

Море и любовь не терпят педантов.

Мы любим , но не верим в них.

Много на свете слов на разных языках и разных наречиях, но всеми ими, даже и отдаленно, не передашь того, что сказали они в день этот друг другу.

Я знаю, у всех мечты… Иначе нельзя.

«Э, Ассоль, говорил Лонгрен, — разве они умеют любить? Надо уметь , а этого — то они не могут». — «Как это — уметь?» — «А вот так!» Он брал девочку на руки и крепко целовал грустные глаза, жмурившиеся от нежного удовольствия.

Одиночество вдвоём, случалось, безмерно тяготило её, но в ней образовалась уже та складка внутренней робости, та страдальческая морщинка, с которой не внести и не получить оживления. Над ней посмеивались, говоря: «Она – тронутая», «не в себе»; она привыкла и к этой боли; девушке случалось даже переносить оскорбления, после чего её грудь ныла, как от удара.

Я не желаю знать, кто ты, кто твои родители и как ты живёшь. К чему нарушать очарование?

А насчет алых парусов думай, как я: будут тебе алые паруса.

Много ведь придется в будущем увидеть тебе не алых, а грязных и хищных парусов; издали нарядных и белых, вблизи - рваных и наглых.

В этом отношении Ассоль была все еще той маленькой девочкой, которая молилась по-своему, дружелюбно лепеча утром: – «Здравствуй, бог!», а вечером: – «Прощай, бог!».
По ее мнению, такого короткого знакомства с богом было совершенно достаточно для того, чтобы он отстранил несчастье. Она входила и в его положение: бог был вечно занят делами миллионов людей, поэтому к обыденным теням жизни следовало, по ее мнению, относиться с деликатным терпением гостя, который, застав дом полным народа, ждет захлопотавшегося хозяина, ютясь и питаясь по обстоятельствам.

Пусть кривляются паяцы искусства — я знаю, что в скрипке и виолончели всегда отдыхают феи.

Полный тревожного внимания к тоскливости дня, он прожил его раздражительно и печально: его как бы позвал кто-то, но он забыл, кто и куда.

Я прихожу к той, которая ждет и может ждать только меня, я же не хочу никого другого, кроме нее, может быть именно потому, что благодаря ей я понял одну нехитрую истину. Она в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками. Когда для человека главное – получать дражайший пятак, легко дать этот пятак, но, когда душа таит зерно пламенного растения – чуда, сделай ему это чудо, если ты в состоянии. Новая душа будет у него и новая у тебя. Когда начальник тюрьмы сам выпустит заключенного, когда миллиардер подарит писцу виллу, опереточную певицу и сейф, а жокей хоть раз попридержит лошадь ради другого коня, которому не везет, – тогда все поймут, как это приятно, как невыразимо чудесно. Но есть не меньшие чудеса: улыбка, веселье, прощение, и – вовремя сказанное, нужное слово. Владеть этим – значит владеть всем.

В ней две девушки, две Ассоль, перемешанных в замечательной прекрасной неправильности. Одна была дочь матроса, ремесленника, мастерившая игрушки, другая – живое стихотворение, со всеми чудесами его созвучий и образов, с тайной соседства слов, во всей взаимности их теней и света, падающих от одного на другое.

В маленьком мальчике постепенно укладывалось огромное море.

Она стала для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя.

В течение дня человек внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов, что всё это составило бы не одну толстую книгу.

Теперь дети не играют, а учатся. Они всё учатся, учатся и никогда не начнут жить. Всё это так, а жаль, право, жаль.

Лицо дня приобретает определенное выражение, но Грэй сегодня тщетно вглядывался в это лицо. В его смутных чертах светилось одно из тех чувств, каких много, но которым не дано имени. Как их ни называть, они останутся навсегда вне слов и даже понятий, подобные внушению аромата.

— Том, как ты женился?
— Я поймал ее за юбку, когда она хотела выскочить от меня в окно.

Всякое счастье утратит половину своих блестящих пёрышек, когда счастливец искренно спросит себя: рай ли оно?

Таинственные оттенки света среди убожества творят ослепительную гармонию

Тишина, только тишина и безлюдье - вот что нужно было ему для того, чтобы все самые слабые и спутанные голоса внутреннего мира зазвучали понятно.

Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю.

Не знаю, сколько пройдёт лет, но однажды настанет день, когда расцветёт одна сказка, памятная надолго. Однажды утром в морской дали под солнцем сверкнёт алый парус. Сияющая громада алых парусов белого корабля двинется, рассекая волны, прямо к тебе. Тихо будет плыть этот чудесный корабль, без криков и выстрелов; на берегу много соберётся народу, удивляясь и ахая: и ты будешь стоять там. Корабль подойдёт величественно к самому берегу под звуки прекрасной музыки; нарядная, в коврах, в золоте и цветах, поплывет от него быстрая лодка.

Он посадит тебя в лодку, привезёт на корабль, и ты уедешь навсегда в блистательную страну, где всходит солнце и где звёзды спустятся с неба, чтобы поздравить тебя с приездом

Далеко-далеко отсюда я увидел тебя во сне и приехал, чтобы увезти тебя навсегда в своё царство. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине. У тебя будет всё, чего только ты пожелаешь; жить с тобой мы станем так дружно и весело, что никогда твоя душа не узнает слёз и печали.

Чудеса делаются своими руками

Счастье сидело в ней пушистым котенком.

Я был в одной стране. Там царствует любовь. Хоть ей не строят храмы. Детей не заставляют петь хвалу. Там просто любят. Медленно и скромно. Наивно и немножечко смешно. Обыденно – ведь там не представляют, как можно жить, не ведая любви…

Скажи, почему нас не любят?
- Э, Ассоль, разве они умеют любить? Надо уметь любить, а этого-то они не могут.
- Как это - уметь?

Никакая профессия, кроме этой, не могла бы так удачо сплавитьв одно целое все сокровища жизни, сохранив неприкосновенным тончайший узор каждого отдельного счастья.

Теперь дети не играют, а учатся. Они всё учатся, учатся и никогда не начнут жить. Всё это так, а жаль, право, жаль.

Когда для человека главное - получать дражайший пятак, легко дать этот пятак, но, когда душа таит зерно пламенного растения - чуда, сделай ему это чудо, если ты в состоянии. Новая душа будет у него и новая у тебя.

Не знаю, сколько пройдёт лет, - только в Каперне расцветёт одна сказка, памятная надолго.

Что ты делаешь?
- Черную игрушку я сделал, Ассоль, спи!

Всякое счастье утратит половину своих блестящих пёрышек, когда счастливец искренне спросит себя: рай ли оно?

А насчет алых парусов думай, как я: будут тебе алые паруса.

Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю.

Надо уметь любить, а этого-то они не могут.

В течение дня человек внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов, что всё это составило бы не одну толстую книгу.

Но есть не меньшие чудеса: улыбка, веселье, прощение, и - вовремя сказанное, нужное слово. Владеть этим - значит владеть всем.

Мы любим сказки, но не верим в них.

Никогда еще большой корабль не подходил к этому берегу; у корабля были те самые паруса, имя которых звучало как издевательство; теперь они ясно и неопровержимо пылали с невинностью факта, опровергающего все законы бытия и здравого смысла.

Ну-ка, Ассоль, слушай меня внимательно. Я был в той деревне - откуда ты, должно быть, идешь, словом, в Каперне. Я люблю сказки и песни, и просидел я в деревне той целый день, стараясь услышать что-нибудь никем не слышанное. Но у вас не рассказывают сказок. У вас не поют песен. А если рассказывают и поют, то, знаешь, эти истории о хитрых мужиках и солдатах, с вечным восхвалением жульничества, эти грязные, как немытые ноги, грубые, как урчание в животе, коротенькие четверостишия с ужасным мотивом...

— Том, как ты женился?
— Я поймал ее за юбку, когда она хотела выскочить от меня в окно.

Так, – случайно, как говорят люди, умеющие читать и писать, – Грэй и Ассоль нашли друг друга утром летнего дня, полного неизбежности.

Я прихожу к той, которая ждет и может ждать только меня, я же не хочу никого другого, кроме нее, может быть именно потому, что благодаря ей я понял одну нехитрую истину. Она в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками.

Много на свете слов на разных языках и разных наречиях, но всеми ими, даже и отдаленно, не передашь того, что сказали они в день этот друг другу.

Это случалось не часто, хотя Лисс лежал всего в четырех верстах от Каперны, но дорога к нему шла лесом, а в лесу многое может напугать детей, помимо физической опасности, которую, правда, трудно встретить на таком близком расстоянии от города, но все-таки не мешает иметь в виду.

Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: — Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю.

Отчасти успокоенная тем, что игрушка цела, Ассоль сползла по обрыву и, близко подойдя к незнакомцу, воззрилась на него изучающим взглядом, ожидая, когда он подымет голову.

Таинственные оттенки света среди убожества творят ослепительную гармонию.

Счастье сидело в ней пушистым котенком.

Всякое счастье утратит половину своих блестящих пёрышек, когда счастливец искренно спросит себя: рай ли оно?

Но есть не меньшие чудеса: улыбка, веселье, прощение, и - вовремя сказанное, нужное слово. Владеть этим - значит владеть всем.

Настроение было неслужебное, сбитое - под знаком любви.

Много ведь придется в будущем увидеть тебе не алых, а грязных и хищных парусов; издали — нарядных и белых, вблизи — рваных и наглых.

Лицо дня приобретает определенное выражение, но Грэй сегодня тщетно вглядывался в это лицо. В его смутных чертах светилось одно из тех чувств, каких много, но которым не дано имени. Как их ни называть, они останутся навсегда вне слов и даже понятий, подобные внушению аромата.

– Лодочки, – сказала Ассоль, встряхивая корзинкой, – потом пароход да еще три таких домика с флагами. Там солдаты живут.

В течение дня человек внимает такому множеству мыслей, впечатлений, речей и слов, что все это составило бы не одну толстую книгу

В маленьком мальчике постепенно укладывалось огромное море.

Море и любовь не терпят педантов.

Она, приговаривая что-то про себя, разгладила его спутанные седые волосы, поцеловала в усы и, заткнув мохнатые отцовские уши своими маленькими тоненькими пальцами, сказала: Ну вот, теперь ты не слышишь, что я тебя люблю.

Далеко-далеко отсюда я увидел тебя во сне и приехал, чтобы увезти тебя навсегда в своё царство. Ты будешь там жить со мной в розовой глубокой долине. У тебя будет всё, чего только ты пожелаешь; жить с тобой мы станем так дружно и весело, что никогда твоя душа не узнает слёз и печали.

Табак страшно могуч; как масло, вылитое в скачущий разрыв волн, смиряет их бешенство, так и табак: смягчая раздражение чувств, он сводит их несколькими тонами ниже; они звучат плавнее и музыкальнее.

Она стала для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя.

Александр Грин (1880 – 1932) - возможно, самый «нерусский» русский писатель. Его пышные и романтические сказки переносят нас в экзотические и освежающе аполитичные климаты миров вдали от скучных плоских степей родины. Его романтические произведения «Алые паруса» и «Бегущая по волнам» переносят нас в фантастические земли своей страны Гринландии.

Повесть-феерия «Алые паруса» считается лучшей работой Александра Грина . Эта романтическая история знакома каждому с детства. В своей истории Грин создал свою вымышленную сказочную страну Гринландию, в которой чистые души ищут любви и приключений и ведут неизменный поэтический диалог с морем. «Алые паруса» часто называли «русским «Островом сокровищ».

20 ЦИТАТ ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АЛЕКСАНДРА ГРИНА

Но есть не меньшие чудеса: улыбка, веселье, прощение, и — вовремя сказанное, нужное слово. Владеть этим — значит владеть всем (цитата Александра Грина из повести «Алые паруса», 1923 год).

Мы любим сказки, но не верим в них (цитата Александра Грина из повести «Алые паруса», 1923 год).

Море и любовь не терпят педантов (цитата Александра Грина из повести «Алые паруса», 1923, слова Грея).

Она стала для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя (цитата Александра Грина из повести «Алые паруса», 1923 год).

Но если бы мы помнили, если бы могли вспомнить всё, — какой рассудок выдержит безнаказанно целую жизнь в едином моменте, особенно воспоминания чувств? (цитата Александра Грина из рассказа «Крысолов», 1921 год).

Где слабый ненавидит — сильный уничтожает (цитата Александра Грина из романа «Блистающий мир», 1923 год).

Есть вещи, сила которых в их содержании. Шепот на ухо может иногда потрясти, как гром, а гром — вызвать взрыв смеха (цитата Александра Грина из романа «Бегущая по волнам», 1928, слова Томаса Гарвея).

Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватываясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? (цитата Александра Грина из романа «Бегущая по волнам», 1928, слова Томаса Гарвея).

Кто сказал «А», тот скажет «Б», если его не мучить (цитата Александра Грина из романа «Бегущая по волнам», 1928, слова Томаса Гарвея).

Две любви, одна зарождающая, другая — давно разгоревшаяся страстным пожаром, слились вместе, как маленькая лесная речка и большая река (цитата Александра Грина из рассказа «Позорный столб», 1911 год).

Если желание сильно — исполнение не замедлит (цитата Александра Грина из рассказа «Зеленая лампа», 1931 год).

Человек часто не замечает, как своими поступками он производит невыгодное для себя впечатление, не желая в то же время сделать ничего дурного (цитата Александра Грина из романа «Золотая цепь», 1925, слова Дюрока).

Всё, что неожиданно изменяет нашу жизнь, — не случайность. Оно — в нас самих и ждет лишь внешнего повода для выражения действиям (цитата Александра Грина из романа «Дорога никуда», 1930, слова Тиррея).

Что, милая? Беззащитно сердце человеческое?! А защищенное — оно лишено света, и мало в нем горячих углей, не хватит даже чтобы согреть руки… (цитата Александра Грина из романа «Дорога никуда», 1930, слова Галерана).

Жизнь в том виде, в каком она представилась ему теперь, казалась нестерпимо, болезненно гадкой. Не смерть устрашала его, а невозможность в случае смерти, излечить прошлое (цитата Александра Грина из повести «Повесть, оконченная благодаря пуле», 1916, слова Коломба).

Эти ваши человеческие отношения так сложны, мучительны и загадочны, что иногда является мысль: не одиночество ли — настоящее, пока доступное счастье (цитата Александра Грина из рассказа «Человек с человеком», 1913, слова Аносова).